Российско-грузинская война если не отменяется вовсе, то, похоже, надолго откладывается. После длительного периода охлаждения в отношениях между двумя странами Эдуард Шеварднадзе предпринял ряд решительных шагов, направленных на примирение с Москвой.
Напомним, что наибольшей остроты российско-грузинские отношения достигли в сентябре 2002 года, когда Владимир Путин по сути предъявил своему грузинскому коллеге ультиматум. Главные претензии Москвы к Тбилиси были тогда сформулированы следующим образом: Шеварднадзе не может навести порядок в собственном государстве, на территории которой вольготно чувствуют себя международные террористы, безнаказанно совершающие бандитские вылазки в Россию. Поэтому, говорилось в заявлении Путина, Россия оставляет за собой право защищаться всеми имеющимися в ее распоряжении средствами, вплоть до превентивных ударов по базам и другим местам скопления чеченских боевиков на грузинской территории.
К тому времени в отношениях между Москвой и Тбилиси накопилось много взаимных обид: тут и роль российских миротворцев в урегулировании грузино-абхазского конфликта, и упорные слухи о гостеприимстве грузинского руководства по отношению к известному чеченскому полевому командиру Руслану Гелаеву, и политика Грузии в отношении российских военных баз на ее территории, и жалобы грузинов на регулярные обстрелы их приграничных районов со стороны летательных аппаратов неизвестной государственной принадлежности, и ситуация в Панкисском ущелье, и введение визового режима на границе, и споры из-за судьбы группы чеченцев, вернувшихся в Грузию с оружием в руках с российской территории после того, как в конце июля крупному отряду сепаратистов не удалось прорваться в Итум-Калинский район Чечни.
При этом президент Грузии Эдуард Амвросиевич Шеварднадзе то и дело упрекал Россию в имперских замашках, в желании диктовать маленькой стране свои условия, не считаясь с ее суверенитетом, тогда как Владимир Владимирович Путин, напротив, ставил Грузии на вид ее явно антироссийскую политику, особенно в связи с контртеррористической операцией в Чечне.
Обе стороны в этом дипломатическом конфликте, который едва не перерос в конфликт военный, держались храбро и не показывали виду, что считают свои претензии необоснованными и готовы отступить. Смелость Грузии придавал тот факт, что на ее стороне, в принципе, была мировая общественность, которая сочувственно относилась к попыткам небольшой закавказской республики противостоять главному наследнику бывшей империи зла.
И все же силы оказались явно неравными. Всерьез противостоять российским ударам с воздуха по Панкисскому ущелью Грузия, несомненно, не смогла бы. К тому же осенью 2002 года симпатии мировой общественности уже не столь безоговорочно были отданы стране, укрывающей на своей территории международных террористов. И Шеварднадзе пришлось отступить.
Во главу угла российско-грузинских отношений этой осенью Москва поставила судьбу чеченцев, сдавшихся грузинским властям в начале августа. 4 октября Тбилиси выдал пятерых из 13 задержанных боевиков, но потом приостановил экстрадицию, положившись на рекомендацию Европейского суда по правам человека, который счел, что чеченцев в России непременно ждет негуманное обращение и, возможно, смертная казнь. А 7 октября на саммите стран СНГ в Кишиневе Путин дал понять Шеварднадзе, что не начнет боевые действия против Грузии, если та выдаст оставшихся чеченцев.
Шеварднадзе маневрировал искусно. Сразу после саммита грузинские силовые структуры приступили к переговорам с российской стороной о совместных действиях на границе и даже в Панкисском ущелье. Ранее в самой Грузии была объявлена антитеррористическая операция на территории Панкисского ущелья (правда, по мнению российских спецслужб, обернувшаяся фарсом). Все это позволяло Шеварднадзе тянуть время и утверждать, что террористов в Грузии осталось совсем чуть-чуть, а 8 из 13 задержанных чеченцев он не выдает просто потому, что они сами, мол, постоянно присваивают себе другие фамилии, путают следствие и не дают установить истину.
Но в результате тонкую игру Шеварднадзе, как обычно, испортили сами чеченцы - правда, не те, что сидят в Грузии, а те, что захватили Театральный центр "Норд-Ост" в Москве. После дерзкого теракта, совершенного прямо в центре российской столицы, члены Европейского суда по правам человека махнули рукой на предполагаемые пытки и казни и отозвали свою рекомендацию Тбилиси не выдавать боевиков.
Больше тянуть было нельзя, и в конце ноября Грузия согласилась на выдачу России еще трех человек, точные фамилии которых, видимо, установить все-таки удалось. Правда, до самой экстрадиции дело пока еще не дошло, поскольку решение о выдаче принимал суд и, следовательно, чеченцы имеют право это решение обжаловать.
И все же прорыв в российско-грузинских отношениях произошел - это заметили все, включая, естественно, руководителей чеченских сепаратистов. Так, 6 декабря с резким заявлением в адрес Тбилиси выступил один из главных ичкерийских идеологов Мовлади Удугов. В интервью грузинской газете "Трибуна" он пригрозил Шеварднадзе "ответными действиями", в результате которых события в Грузии, по его словам, будут развиваться "неожиданно и нежелательно".
Удугов заметил также, что чеченские моджахеды проявили в отношении Грузии добрую волю и сделали все возможное, чтобы у Москвы не было повода для начала военной операции в Панкисском ущелье. Однако, посетовал идеолог чеченских сепаратистов, грузинские власти "не оценили великодушия моджахедов".
Однако Удугов, до тех пор, видимо, не имевший дела непосредственно с Эдуардом Амвросиевичем, явно поторопился с угрозами. Уже на следующий день Шеварднадзе продемонстрировал, что это моджахеды не оценили великодушия грузинских властей, в течение нескольких лет дававших им убежище и защиту от России. Несомненно, Шеварднадзе до последнего хотел избежать ссоры с чеченцами и даже готов был пойти на длительное обострение отношений с Москвой, лишь бы не получить в Панкисском ущелье вторую Абхазию. Но, видимо, ситуация достигла такой остроты, что неспокойная чеченская диаспора под боком показалась грузинскому президенту опаснее в общем-то далекой и малореальной угрозы российского вторжения.
И тогда Шеварднадзе начал действовать, разом развеяв ставший устойчивым в последние месяцы миф о бесполезности и непрофессионализме грузинских спецслужб. В субботу, 7 декабря, на территории Грузии прошли массовые задержания чеченцев. С рассвета в полицейские участки разных районов Тбилиси начали доставлять живущих здесь чеченцев с семьями. Мужчин фотографировали и дактилоскопировали. Не сделали исключения даже для так называемого "генерального представителя Чеченской Республики Ичкерия в Грузии" Хизри Алдамова, доведя его тем самым до сердечного приступа. По некоторым сведениям, в полицию была доставлена даже семья брата Ахмеда Закаева, также проживающая в Тбилиси.
Почти сразу же после начала этих событий со стороны грузинских правозащитников стали поступать заявления о том, что задержания чеченцев проводятся с грубыми нарушениями действующего законодательства и прав человека вообще. Якобы, утверждали правозащитники, у полицейских не было даже ордеров на арест, а допросы задержанных проходили без участия адвокатов. Возмутили их и "незаконные" действия, связанные с идентификацией личности задержанных, - правозащитники опасаются, что фотографии и отпечатки пальцев могут быть тайно переправлены в Россию, где на ни в чем не повинных чеченцев сфабрикуют уголовные дела. Некоторые правозащитники даже сравнили произошедшее в "черную субботу" со сталинскими репрессиями середины 1930-х годов.
Кроме того, в ту же субботу в безлюдной местности неподалеку от Панкисского ущелья были убиты пятеро преступников, причастных, по утверждению грузинских спецслужб, к взрыву жилых домов в Москве. Наконец, в тот же день в Россию из Тбилиси был отправлен один из главных обвиняемых в подготовке взрывов в Москве и Волгодонске Юсуф Крымшамхалов.
Все эти шаги грузинского руководства не остались незамеченными в Кремле. 9 декабря, выступая на заседании российского правительства, российский президент Владимир Путин сменил гнев на милость и впервые за долгие месяцы отозвался о Шеварднадзе одобрительно. Более того, Путин даже поблагодарил своего грузинского коллегу за решительные действия в борьбе с терроризмом.
Таким образом, возвращение блудных грузинских сынов под московское крыло состоялось. Как опытный политик Шеварднадзе правильно оценил ситуацию и понял, что дальнейшее балансирование между двумя силами - Россией и чеченскими сепаратистами - невозможно. Ситуация потребовала от грузинского президента сделать выбор, и он этот выбор сделал. Зная острое чутье Эдуарда Амвросиевича, будем надеяться - выбор в пользу сильнейшего...