Холодная она Кино недели с Денисом Рузаевым: от «Взрывной блондинки» до «Рокового искушения»

Сколько блондинок нужно, чтобы рухнула Берлинская стена? В прокате — «Взрывная блондинка», отвечающая на этот вопрос так: всего одна, но только если речь о Шарлиз Терон. Кроме того: байопик Тупака, который не спасла бы и его голограмма, а также отмеченное в Каннах призом за режиссуру возвращение Софии Копполы.

«Взрывная блондинка» (Atomic Blonde)
Режиссер — Дэвид Лейтч

Конец 1989-го. Берлинская стена вот-вот падет, но пока еще разделенному городу покой только снится. Доказательство — многочисленные гематомы, синяки, кровоподтеки, украшающие лицо и тело Лоррейн (Шарлиз Терон). Шпионка MI-6 только что провела в Берлине целую неделю, а теперь, с божьей помощью и стаканом «Столичной» выбравшись из ванны со льдом, должна отчитаться перед вышестоящими лицами (Тоби Джонс и Джон Гудман) о том, как и почему ее операция превратилась в многодневную кровавую бойню с десятком жертв и применением несколько неожиданного боевого реквизита (например, дверцы холодильника). Правильнее было бы, впрочем, задавать другой вопрос: как после такого количества ударов и падений, ран и травм, девушке, отправленной в Берлин, чтобы не допустить утечки списка западных агентов в ГДР, вообще удалось выжить?

Ответ прост: Лоррейн Бротон — женский вариант не столько Джеймса Бонда, сколько Джона Уика: постановщик «Взрывной блондинки» Дэвид Лейтч как раз был со-режиссером не знавшего тормозов экшена о неубиваемом киллере по кличке Баба-яга. Лоррейн обходится без карикатурных погонял, но творческий метод Лейтча прежний: он берет более-менее стандартную для второсортного шпионского кино историю (кажется, многочисленные подставы, разоблачения кротов и твисты сюжета здесь случаются, поскольку этого вроде как требуют законы жанра) и оживляет его за счет болезненно реалистичного, абсурдно множественного насилия. Присутствие в кадре актера Тоби Джонса заставляет вспомнить отличную экранизацию Ле Карре «Шпион, выйди вон!» — но «Блондинке» ее путаные, однако лишенные двойного дна, нормальной исторической базы шпионские интриги нужны лишь как повод раз за разом входить в режим гротескного, тщательно схореографированного спектакля боли, разрушения и членовредительства. Тот же «Джон Уик», вступая на эту тропу, находил время иронично подмигнуть фанатам, раскрывая свою постмодернистскую, пародийную в отношении жанрового стандарта природу. У «Взрывной блондинки» хватает боевых приемов, чтобы Шарлиз Терон выглядела не менее смертельным ангелом истребления, чем Киану Ривз — а вот на иронию сил уже не остается. Когда Лейтч ближе к финалу врубает за кадром не очередной хит 1980-х, а Владимира Высоцкого, самообладание не уступает ледяной до бесчувствия девушке Лоррейн даже тут — Уик по крайней мере тосковал по любимому щеночку.

«2Pac: Легенда» (All Eyez On Me)
Режиссер — Бенни Бум

«Твой отчим — революционер», — слышит юный сын пары «черных пантер» Тупак Шакур (Деметриус Шипп-младший) и пророчески восклицает в ответ: «Я сам буду революционером». Именно таким его и пытается показать байопик, выхода которого на экраны фанаты хип-хопа ждали более 10 лет, — забывая, правда, что революционность некоторых героев можно по-настоящему передать только революционными, с точки зрения формы, средствами. «2Pac: Легенда», впрочем, вполне удовлетворяется красочным иллюстрированием страницы Тупака из Википедии: родился, воспитывался подсевшей на крэк мамой, столкнулся в юности и с постановками Шекспира, и с полицейским насилием, стал известным в составе Digital Underground, нашел свой собственный стиль и запустил сольную карьеру, попал в тюрьму и под пули, вышел на волю суперзвездой, вступил в конфликт с Бигги (Джамал Вулард), был убит одним вечером в Лас-Вегасе после боя Майка Тайсона.

Этот стандартный для ЖЗЛ-кино подход был бы простителен, если бы клипмейкер Бенни Бум, ответственный за режиссуру байопика, по крайней мере не избегал многочисленных в судьбе Тупака острых углов. Но увы: «2Pac: Легенда» занимается не столько биографией, сколько агиографией: этот фильм точно никак не помешает продажам бесконечных посмертных альбомов и сборников лучших хитов. При этом мощь рэп-дарования Тупака то и дело все же прорывается в кадр с его песнями — если бы только Бум еще и не пользовался обширной, полной настоящих боевиков дискографией артиста прежде всего для того, чтобы проиллюстрировать унылый поворот сюжета или свои психологические умозаключения уровня младших классов школы имени Зигмунда Фрейда (за размолвкой с матерью, конечно, следует выход на сцену с песней о дорогой маме). О том, что Тупак, вообще-то, был не только революционером от рэпа, но и одним из самых одаренных актеров 1990-х, жертвой тюремного изнасилования и олицетворением всех противоречий, заложенных в миф об американском образе жизни, видимо, расскажет уже какое-то другое кино.

«Роковое искушение» (The Beguiled)
Режиссер — София Коппола

Режиссерский метод Софии Копполы всегда было проще всего назвать врачеванием, ну или хотя бы сочувственной диагностикой, мятущихся сердец — особенно девичьих («Трудности перевода», «Мария-Антуанетта»). Однако кульминацией ее нового фильма служит несколько обескураживающая с таким-то бэкграундом реплика «Принеси мне пилу из сарая. И учебник анатомии». Хотя начинается «Роковое искушение», кажется, с самого нежного в карьере Копполы рассвета — и лесного пейзажа где-то в Вирджинии 1864-го, по которому пробирается с корзинкой для грибов в руках юная девочка. В следующем же кадре девочка наткнется на раненого солдата наступающих на Ричмонд янки (Колин Фаррелл) и предложит тому помощь — довести до пансиона для благородных девиц, где она живет, несмотря на войну, с учительницей (Кирстен Данст) и еще четырьмя воспитанницами, а также директрисой Мартой Фарнсуорт (Николь Кидман), которой и предстоит решить дальнейшую судьбу поверженного врага.

Идиллические, напоминающие райский сад пейзажи и, конечно, идеальные, точеные лица обитательниц пансионата мисс Фарнсуорт, типичных southern belles, могут ввести в заблуждение зрителя, несведущего в истории земли, которую они украшают — например, внушить, что новый фильм Копполы получился слишком легковесным. Но стоит вспомнить о том, как, причем задолго до начала Гражданской войны, были густо орошены кровью эти виргинские виды — и сколь забывчивы по отношению к этой крови были их утонченные хозяйки — и вдруг болезненно ощутимой станет перспектива неадекватно кровавой, жесткой развязки того пикантного сожительства, что помещено в центр «Рокового искушения». Конечно же, именно такой финал в этой истории и последует.

Самое скучное, что можно сделать применительно к этой картине, — начать сравнивать ее с оригиналом, вышедшей в 1971-м антивоенной (Вьетнам горел вовсю) мелодрамой «Обманутый» Дона Сигела с Клинтом Иствудом в главной роли. «Искушение» формально обходится той же канвой сюжета и избавляется от нескольких смысловых линий фильма Сигела — можно подумать, что Коппола просто сменила ракурс взгляда на ту же историю, немного уплотнив, расширив образы своих героинь. Но на деле самое сильное впечатление от ее ремейка — интонация, почти зловещая, с инфернальным удовольствием постепенно сбрасывающая маски приличий с абсолютно всех персонажей. Сам процесс этого разоблачения осуществлен с редкой авторской легкостью, ехидством, заразительными фрейдистскими смешками (отчего «Искушение» и может смотреться легкомысленным).

Коппола при этом, конечно, слишком умна, чтобы снимать феминистскую поправку к картине Сигела и Иствуда — и женщины здесь так же бесчеловечны, как и играющий их вниманием мужчина. Похоже, весь этот затерянный в лесах Вирджинии, на задворках бушующей войны пансионат со всеми своими страстями служит режиссеру эффектным символом безумного беспамятства, которое охватило мир, не чувствующий собственных недавних грехов. «Рабы сбежали», — рассказывает о положении дел в пансионате еще в самом начале нашедшая вояку героиня. Призракам бунтовщика Ната Тернера и многих других чернокожих, чьими телами устлана американская цивилизация, впрочем, бежать некуда — и не они ли толкают поколения за поколением белых господ реализовывать свое сексуальное, бытовое напряжение через членовредительство и насилие друг над другом?