Утром 11 июля газопровод «Северный поток» возобновил работу после ремонта. Поставки были остановлены 11 июля — для планового ежегодного обслуживания, и вновь прокачка началась в соответствии с графиком, с 7 утра по московскому времени.
Запуск анонсировался еще 20 июля — газотранспортные операторы обещали, что технические работы завершат точно в срок. Говорили о том же и источники Reuters, однако до последнего интрига не исчезала.
Власти Германии еще в июне опасались, что под предлогом техобслуживания поставки газа в страну будут полностью прекращены — Берлин не исключал, что российская сторона в условиях санкций пойдет на усугубление энергетического кризиса в Европе. Напряжение сохранялось: всего за два дня до запуска Еврокомиссия была настроена пессимистично.
Сейчас трубопровод будет работать, по всей вероятности, примерно на 40 процентов мощности — такие оценки приводят операторы. Речь идет примерно о тех же объемах, заметно сократившихся по сравнению с полноценной прокачкой, что поступали с середины июня. Конкретный показатель оценивается в 67 миллионов кубометров в сутки, он был зафиксирован на второй час после возобновления работы.
Российская сторона объясняет ситуацию с уменьшением объема поставок техническими проблемами. В середине июня «Газпром» сообщил, что из-за санкций не смог получить обратно из ремонта необходимое оборудование: турбина производства Siemens застряла в Канаде. Прокачка была снижена. В Европе объяснениям верить отказались — канцлер Германии Олаф Шольц в июне заявил, что не согласен с техническими обоснованиями. Однако возвращения требуемого агрегата из Канады все же добились: в Россию он должен прибыть 24 июля.
«Газпром» тем не менее 20 июля заявил, что до сих пор не получил документы, которые обеспечили бы возможность поставить необходимое оборудование. В компании пояснили, что вновь запросили документацию у Siemens, и добавили, что гарантированный возврат оборудования «напрямую влияет на безопасную эксплуатацию газопровода».
Российский президент Владимир Путин, в свою очередь, предупредил, что без турбины объемы могут рухнуть еще значительнее — в два раза, до 30 миллионов кубометров в сутки.
«Северный поток» — основной маршрут экспорта российского газа в Европу. В прошлом году на него пришлось более трети поставок, а пиковая мощность составляла примерно 167 миллионов кубометров в день.
Кроме «Северного потока» есть и другие пути поставок, но с ними тоже не все просто. Часть газа идет транзитом через Украину, однако после начала военной операции Москвы ситуация ожидаемо стала сложной. В мае украинский «Нафтогаз» отказался от транспортировки через газоизмерительную станцию «Сохрановка» из-за форс-мажорных обстоятельств. Газоперекачивающая станция находится на территории Луганской народной республики (ЛНР), Киевом не контролируемой. Москва, впрочем, настаивает, что решение было «политическим» и работе «никто не мешал».
Помимо ограничений в транзите через Украину, с весны из-за российского ответа на санкции перестал использоваться еще один маршрут — «Ямал — Европа». Ограничения были введены против компании, которая владеет польским отрезком газопровода. Поставки в саму Польшу при этом прекращены — страна не согласилась на условия Москвы по расчетам с использованием рублевых счетов.
Остается еще и «Турецкий поток», газ по которому идет через Черное море в том числе в юго-восточную Европу. Он функционирует полноценно, однако его мощности сравнительно невелики — ЕС по нему получает примерно по 40 миллионов кубометров в день.
Наконец, существует и неработающий «Северный поток-2»: его сертификация остановилась после признания Россией ЛНР и ДНР. Германия собирается национализировать часть трубопровода, проложенного по ее территории, чтобы прокачивать сжиженный природный газ (СПГ). В России, в свою очередь, перенаправили мощности одной ветки на снабжение газом северо-западной части страны.
Тем не менее накануне запуска «первого» «Северного потока» Путин предложил вновь запустить «второй» — пусть и в сокращенном объеме. Брюссель на заявление ответил, напомнив, что разрешений «Северный поток-2» не получил и работать не может.
Потенциальная нехватка газа — одна из главных проблем Евросоюза в обозримой перспективе. Европа пытается решить ее за счет поиска альтернативных поставщиков, однако сталкивается с препятствиями — в том числе в силу того, что доступные объемы газа на мировом рынке физически ограничены. Ситуацию усугубляет и погода: из-за жары в регионе началась засуха, которая бьет по производству энергии на гидроэлектростанциях. Возникают трудности и с другими видами генерации: топливо на угольные станции доставляют по воде, а реки начали мелеть.
Брюссель предложил странам ЕС принять меры по экономии — сократить потребление топлива с августа по март на 15 процентов. Большую рачительность призывают проявить всех — и частных потребителей на уровне повседневных решений, и бизнес.
Отдельные государства планами Брюсселя недовольны: в требованиях к сокращению потребления они предлагают учесть особенности каждой страны. Тем не менее, несмотря на разногласия, ясно, что именно экономия может помочь региону справиться с ситуацией предстоящей зимой.
Несмотря на возобновление поставок по «Северному потоку», неопределенность с перспективами экспорта сохраняется. Москва продолжает придерживаться аргументации о рисках технических проблем, Европа — опасаться, что газ станет российским «оружием» в широком экономическом противостоянии.
Если поставки газа из России по тем или иным причинам в итоге будут прекращены, Европа по итогам года потеряет 2,65 процента ВВП. Цены на топливо внутри ЕС, и без того рекордные, к концу года могут вырасти примерно вдвое — даже при наличии доступа к альтернативным рынкам. Еврокомиссия считает, что в таком сценарии нужно будет продлить работу АЭС и угольных станций, а также не забывать о важности альтернативной энергетики: в условиях взлетевших цен на газ она стала рентабельной.
Россия же в сценарии прекращения экспорта потеряет некоторую часть бюджетных доходов — вывозная пошлина на трубопроводный газ достигает 30 процентов от цены. Однако в структуре нефтегазовых поступлений в казну на газ приходится около 20 процентов, и потерей даже крупного партнера в условиях геополитического противостояния Москва теоретически может пренебречь. Пока же напряжение сохраняется, а у России остается пространство для маневра.