Ход от "болвана" Запад снова ввел санкции против Лукашенко

В политическую жизнь Александра Лукашенко вернулась привычная составляющая. ЕС и США, отказавшиеся признать результаты выборов в Белоруссии и вступившиеся за местную оппозицию, вновь ввели санкции против белорусских властей. Теперь Лукашенко и членам его окружения опять закрыт въезд в страны Запада, в Брюсселе вновь грозят заморозить их банковские счета (если, конечно, найдут). Со стороны США к этому были добавлены еще и экономические санкции: в Вашингтоне заявили о прекращении сотрудничества с белорусской госкомпанией "Белнефтехим" и ее дочерними предприятиями. В Минске, как водится, заявили, что санкций не боятся, давлению поддаваться не собираются, а за санкции будут мстить "адекватными мерами".

Александр Лукашенко к такого рода наказаниям давно привык. На днях, отвечая на угрозы, он заявил, что "живет в этом визовом ограничении десять лет" и что, мол, существенного вреда эти санкции ему не причинили. Экономические санкции США более чувствительны. В то же время новинкой для Минска они не являются: ограничения в отношении "Белнефтехима" и его "дочек" ("Полоцк-Стекловолокно" и "Лакокраска") были введены еще в 2007-2008 годы. Впоследствии действие этих санкций было частично приостановлено, теперь же они вновь вступили в силу.

За годы правления Лукашенко и Вашингтон, и Брюссель неоднократно получали возможность убедиться в том, что ни побудить белорусского президента к демократизации по западному образцу (это, скорее всего, привело бы к смене власти в стране), ни вынудить его уйти в отставку посредством санкций они не могут. В ЕС признавали, что санкции фактически бесполезны. Они могли пригодиться разве что для того, чтобы разменять их на свободу какого-нибудь белорусского оппозиционера (вроде экс-кандидата в президенты Александра Козулина, после освобождения которого - в 2008 году - ЕС вернул Лукашенко право ездить в Европу).

Однако санкции против Лукашенко Запад все равно вводил. Они продлевались, приостанавливались, упразднялись и вводились снова. Инициаторы санкций при этом уподоблялись "болвану" в преферансе. "Болван" как бы участвует в игре, его карты могут как-то повлиять на ситуацию, но сам он пользы от розыгрыша не получает. Лишь другие участники могут использовать "руку болвана" для собственной выгоды.

Как и прежде (даже в большей степени, чем прежде), санкции ЕС и США, наложенные на Лукашенко, выгодны Москве. Открытый конфликт с Брюсселем и Вашингтоном не позволяет белорусскому президенту маневрировать между Россией и Западом, торгуя возможностью внешнеполитического разворота и получая по возможности финансовую поддержку с обеих сторон. Возможности давления на Лукашенко из Кремля, соответственно, возрастают.

Собственно, начало года уже показало, что сопротивляться давлению Москвы Минску в нынешних условиях удается плохо. Первый же серьезный спор - о ценах, по которым Белоруссия покупает российскую нефть, - завершился победой российских компаний. Белорусская сторона, как сообщалось, приняла их условия: согласилась, что цена будет повышена на 46 долларов за тонну.

"Плохие парни"

В "черный список" ЕС или, как выразился один из европейских дипломатов, список "плохих парней", по информации EU Observer, на этот раз были включены более 150 человек (официально список будет опубликован в ближайшее время). Это сам Александр Лукашенко, двое его сыновей - Виктор и Дмитрий, руководители силовых структур (в частности, шеф белорусского КГБ Вадим Зайцев и его предшественник, занимающий сейчас пост министра обороны Владимир Жадобин). В список невъездных попали также сотрудники белорусских избиркомов (несколько десятков человек) и с десяток журналистов, которых в ЕС сочли "пропагандистами Лукашенко".

Примечательно, что визовые санкции не коснулись главы белорусского МИДа Сергея Мартынова. Как пояснил источник издания в дипломатических кругах, в Брюсселе решили, что "среди плохих парней в Белоруссии он [Мартынов] не самый худший" и что через него с Белоруссией вполне можно поддерживать связь. Таким образом, прерывать официальные контакты с Минском (как это практиковалось ранее) ЕС на этот раз не стал.

Свой "черный список" из белорусских чиновников (точнее, новую редакцию этого списка) составили и в США. Его содержание, правда, не разглашается. Известно, что туда включены люди, которых Вашингтон считает ответственными за преследование белорусской оппозиции.

Призывы ввести против Лукашенко более серьезные санкции (к примеру, прекратить финансовую помощь Белоруссии со стороны международных организаций) или более экзотические (вроде отстранения республики от олимпиад) в итоге реализованы не были. Ультиматум депутатов Европарламента, требовавших провести в Белоруссии повторные президентские выборы, в итоговый текст решения ЕС по санкциям также не попал.

В Брюсселе, впрочем, заявили, что санкции могут быть расширены, если ситуация с правами человека в Белоруссии (с точки зрения ЕС) будет ухудшаться.

Чем Минск планирует на все это ответить (если в самом деле решит перейти от разговоров об "адекватных мерах" к действиям), неясно. Объявлять европейских лидеров персонами нон грата в Белоруссии было бы нелепо, выслать европейских послов - означало бы сжечь последние мосты в Европу и оказаться в еще большей зависимости от России.

Незадолго до введения европейских санкций стало известно, что Белоруссия ввела собственные "санкции" против некоторых немецких товаров (то есть существенно расширила список товаров, продажа которых в стране запрещена). Такое решение связывалось с "диоксиновым скандалом". Впрочем, в любом случае едва ли эту меру, даже если в ней и есть политическая составляющая, можно считать впечатляющим ответом Евросоюзу в целом и Германии (которую Лукашенко недавно обвинил в причастности к подготовке мятежа в Белоруссии) в частности.

P.S.

Теперь, когда санкции введены, Западу предстоит решить, что с ними делать дальше. В Минске уже продемонстрировали, что готовы начать привычный торг: незадолго до заседания глав МИДов ЕС, на котором решился вопрос о санкциях, в Белоруссии смягчили меру пресечения нескольким арестованным оппозиционерам. Впрочем, Брюссель, демонстрируя принципиальность, эти сигналы предпочел пока не заметить.

Возможности уступок со стороны Минска в данном случае ограничены. Одним из оставшихся у Лукашенко ресурсов является его контроль над происходящим внутри страны. Пойти на уступки перед оппозицией (не говоря уже о том, чтобы выпустить из-под ареста организаторов "майдана" и позволить им завершить то, что они начали 19 декабря, - именно это президенту фактически предлагает Запад) значило бы продемонстрировать перед ней слабость. А это, безусловно, последнее, что сейчас может позволить себе белорусский президент.