«Пандемия изменила правила — мы воспользовались возможностями» Сооснователь фонда рассказал о перспективах рынка венчурных инвестиций

Глобальный рынок венчурных инвестиций, несмотря на коронакризис, вырос в минувшем году на четыре процента, преодолев планку в 300 миллиардов долларов. Сооснователь и управляющий партнер венчурного фонда TMT Investments Артем Инютин в интервью «Ленте.ру» подвел итоги ушедшего года, рассказал о новых трендах и сделал прогноз относительно дальнейших перспектив венчурного рынка.

«Лента.ру: Как изменилась и изменилась ли инвестиционная стратегия вашего фонда за последний год в связи с пандемией коронавируса?

Артем Инютин: Готовиться к кризису и призывать свои проекты иметь по возможности в запасе деньги или поднять их заранее мы начали года за полтора, понимая, что находимся в конце экономического цикла и на пороге очередных американских выборов. Не то, так другое должно было спровоцировать кризис. Пройдя несколько финансовых кризисов в своей жизни, мы, что называется, сгруппировались очень быстро и с началом эпидемии стали более консервативно подходить к оценке компаний и к построению моделей их будущего развития, ввели ограничения и дополнительные фильтры на новые инвестиции, чтобы уменьшить риски. Кроме того, стали уделять больше времени и помогать своим портфельным компаниям, им тяжело пришлось в этом году, как и всем. Мы сразу же предложили им консервативную финансовую политику, урезание всех возможных затрат и проведение стресс-тестов. Многие проекты скорректировали свои годовые планы и отказались от неосновных продуктов. По себе знаю, как сложно выйти из зоны комфорта и сократить даже некритичную часть бизнеса, чтобы сохранить основной бизнес и при первой возможности быстро ускорить рост. С другой стороны, многие наши компании воспользовались возможностями кризиса и не только не потеряли в росте, но и стали быстрее развиваться: например, проекты доставки продуктов, онлайн-образования, онлайн-развлечений, некоторые SaaS-проекты.

Сколько сделок у TMT Investments было в прошлом году и насколько они оказались успешными?

Мы провели 17 сделок, 11 из которых были с новыми проектами, а 6 — повторные инвестиции в портфельные компании. Единственный критерий успешности, по которому я могу их оценивать, пока мы еще не вышли из них, — это годовой рост. Пока практически все они идут в рамках заявленного плана и показывают хороший рост. Но год — это слишком малый период, чтобы однозначно предсказать успешность того или иного проекта. Меня радует то, что, несмотря на тяжелый пандемийный год и значительную неопределенность 2021 года, все они адаптировались и готовы развиваться в новых условиях.

В конце прошлого года TMT Investments объявил о продаже своей доли в Pipedrive американской инвестиционной компании Vista Equity Partners. Стоимость сделки составила рекордную для вас сумму 41 миллион долларов. На протяжении семи лет вы были инвесторами. Может быть, имело смысл подождать еще?

Когда мы, будучи первыми институциональными инвесторами, заходили в Pipedrive в 2012 году, компания стоила около 7 миллионов долларов. А продавалась она уже в ранге юникорна по 1,5 миллиарда долларов. Дело в том, что фонд постоянно должен просчитывать текущую стоимость портфеля и прогнозировать его рост на год-два вперед. И зачастую бывает выгоднее переложить средства из хорошего актива, в котором намечается замедление роста, в другой проект, где темпы роста выше. Именно этим мы руководствуемся, когда планируем выход: то есть выгоднее уйти из большого проекта с ростом 30-40 процентов в несколько менее крупных, где рост будет 70-100 процентов в год, чтобы портфель фонда рос быстрее. Тут вопрос не про эмоции, а чистая математика, и фонд, как правило, остается в проекте в границах своего инвестиционного цикла.

В конце прошлого года TMT Investments отметил свое десятилетие. Какие портфельные стартапы оказались для вас лучшими за весь период с точки зрения доходности?

Я бы разделил эти проекты на две категории. Первая — это те проекты, из которых мы вышли, в них мы можем посчитать иксы доходности от полученных экзитов: например, облачная CRM Pipedrive — 51X, система проджект-менеджмент Wrike — 23Х. Вторая категория — это проекты, находящиеся в фонде и определяющие рост текущего портфеля: такси-агрегатор Bolt, облачное хранилище Backblaze, автоматизация документов PandaDoc, микросток Depositphotos, система пробников косметики Scentbird и другие. Они выросли в десятки раз.

До недавнего времени вы не инвестировали в медицинские технологии, объясняя это тем, что не вкладываетесь в незнакомый бизнес. Но в прошлом году вы инвестировали в Volumetric Biotechnologies, американский стартап по производству биоматериалов и 3D-биопринтинга. Что произошло?

До прошлого года у нас не было экспертизы в биотеке и медицине, мы их избегали. Мы активно искали высококлассных экспертов в этой области, и теперь они у нас есть. Рынок огромный и будет расти все быстрее. Наша задача — с помощью диверсификации проектов уменьшить свои риски. Недавно мы вошли в один медицинский стартап, английскую компанию Healthy Health, который представляет собой продукт, определяющий онлайн, по гаджетам, состояние человека и дающий возможность страховой компании правильно оценить риск по своему клиенту. Мне очень нравятся такого рода проекты, которые помогут сэкономить деньги огромному количеству больших компаний.

Какие направления инвестиций, о которых вы не думали еще год назад, сейчас вас начали интересовать?

Год назад мы не работали с медицинскими проектами, с online entertainment и только еще начинали присматриваться к онлайн-образованию, в которое мы сейчас много инвестируем; стали активнее смотреть проекты с искусственным интеллектом.

Почему вы предпочитаете зарубежные стартапы российским? Ведь здесь и прекрасные разработчики, и огромный рынок сбыта.

На самом деле мы очень много инвестируем в проекты с российскими корнями, где фаундеры и разработка связаны с Россией. Более того, мое мнение — что российские фаундеры очень талантливые люди, прекрасные бизнесмены и разработчики. Вот только недавно закрыли сделку с Postoplan — это инструмент для работы с соцсетями, для эсэмэмщиков. Просто мы считаем, что интернет — глобальная сеть, и неправильно, когда проект продает свои услуги только в какой-то отдельно взятой стране. Мы призываем свои проекты масштабироваться на несколько стран и рынков. Это выгодно всем: доходы проектов тогда в меньшей степени зависят от региональных кризисов, команда становится интернациональной и имеет больше навыков и знаний. При продаже проекта у него гораздо больше потенциальных покупателей, и цена покупки, естественно, выше. Например, если бы Wrike остался работать только в России, при его продаже надо было бы обивать пороги двух-трех компаний в России типа Mail.ru или 1С. Естественно, это рынок покупателя, и хорошей цены не дождешься, а когда Wrike, будучи международной компанией, захотел продаться в Соединенных Штатах, были десятки компаний-претендентов, которые потенциально могли его купить. И тут уже Wrike мог требовать себе высокие мультипликаторы и цену.

Опасаетесь конкуренции со стороны таких гигантов, как Сбербанк, «Ростех» и других уже не госкомпаний, активно внедряющихся в венчурный рынок?

Нет, абсолютно не опасаемся. Так называемые корпоративные фонды есть не только в России, но и на Западе — например, Intel Capital. У них очень своеобразное инвестирование, и, что бы они ни заявляли, в результате они выбирают проекты, которые смогут поглотить для своих нужд. И это разумно. Мы, как правило, с ними редко пересекаемся. Являясь подразделениями гигантов, они зачастую наследуют все их родимые пятна: забюрократизированность, долгое время проведения сделок, требование неоправданно большого количества отчетов. Частные же венчурные фонды гораздо быстрее работают, у них нет заморочек на определенную узкую тематику бизнеса — соответственно, и результаты зачастую гораздо лучше, нет обязательных проектов, важны только конечные денежные результаты.

На Западе тоже много венчурных гигантов, конкурировать с которыми не легче, чем в России…

Безусловно, венчурный рынок на Западе очень конкурентный — как для проектов, так и для фондов. И первые лет пять своей работы мы сталкивались с ситуацией, когда западный стартап мог предпочесть нам западный фонд. Но, постепенно нарабатывая связи, успешные сделки, профессионализм в экспертной области, мы добились уважения западных коллег, и когда теперь западные фонды зовут нас в свои сделки — это, конечно, приятно. Что касается стиля ведения бизнеса, на мой взгляд, большая часть российских фондов совершенно не уступает западным коллегам, а иногда и превосходит их.

Какая сфера бизнеса сейчас пользуется наибольшей популярностью с точки зрения венчурного инвестора?

Венчурные инвестиции в миллиардных объемах идут в такие инновационные сферы, как софт, устройства/гаджеты, биотек и фарма, роботы, умные здания, создание новых материалов. На мой взгляд, сейчас и в несколько ближайших лет самой популярной венчурной нишей останется софт. В нем меньший инвестиционный цикл и необыкновенная востребованность абсолютно во всех областях экономики. Любое производство, внедряющее инновации и сокращающее затраты, не может обходиться без софта.

Как изменилась за минувший год доходность международных и российских венчурных фондов?

Тут все очень сильно зависело от тематики инвестирования фонда. Пострадали те фонды, у которых в портфеле был большой процент туристических, рекламных, медийных проектов, по которым сильнее всего ударил кризис. У многих наших коллег, у кого в портфеле были проекты онлайн-обучения, доставки, e-commerce, online-entertainment, цифры доходности не только не упали, но и выросли. TMT Investments, например, показал годовой рост портфеля более 40 процентов только на основе публичных объявленных сделок. В годовом отчете эта цифра будет посчитана точно и, скорее всего, станет еще больше.

Вы могли бы выделить главные события (сделки) прошлого года на венчурном рынке?

Год, несмотря на пандемию и депрессивный второй квартал, выдался очень динамичным, он запомнился привлечением финтеховской компанией Stripe 600 миллионов долларов. Крупнейшим экзитом для фондов, наверное, явилась сделка покупки проджект-менеджера Slack компанией Salesforce за 27,7 миллиарда долларов. Были проведены очень успешные IPO компаний AirBnb, сервиса по доставке еды Doordash и облачного сервиса SnowFlake. В результате IPO и роста клиентской базы компании Zoom ее цена за год поднялась примерно с 10 до 100 миллиардов долларов.

В России, пожалуй, главным событием и экзитом года стало IPO Ozon на NASDAQ. Оценка компании на IPO составила 6,2 миллиарда долларов! Также хочется отметить покупку картографического сервиса 2ГИС Сбербанком, экзит произошел по оценке 177 миллионов долларов. Еще одним важным событием для России явилось освобождение основателя инвестфонда Baring Vostok Майкла Калви.

Из негативных событий запомнилась отмена IPO китайской компании ANT, дочки AliBaba, и наезд китайского правительства на основателя компании Джека Ма.

Многие эксперты утверждают, что на рынке технологичных компаний зреет очередной пузырь, готовый в любой момент схлопнуться. Что вы думаете по этому поводу? Что ждет рынок технологий в будущем году?

Мы наблюдали с вами, как в прошлом году западные страны в рамках политики денежного стимулирования заливали в свои экономики триллионы долларов, значительная часть которых прямиком пошла на фондовый рынок. Сильно выросло количество частных инвесторов, торгующих небольшими суммами. Плюс весь прошлый год из-за удаленной работы многие технологические компании не только не упали, но и увеличили свой рост, что отразилось на успешных IPO: в Соединенных Штатах более чем в 200 IPO было привлечено 89 миллиардов долларов. Избыток денег пошел и на SPAC IPO (процесс слияния открытой компании с деньгами со стартапом). За неполный 2020 год разместилось 162 SPAC IPO на сумму 55 миллиардов долларов против 41 сделки в 2019 году. В Европе тоже наблюдался рост венчурных сделок.

Мы опасаемся сильной корректировки рынка в течение года-двух, после того как закончатся «вертолетные деньги». Но она, на мой взгляд, больше всего затронет слабые технологические компании, а сильные игроки, даже скорректировавшись, продолжат свой рост. Это зависит прежде всего от фундаментальных показателей самих компаний: те же AliBaba, Amazon продолжают хорошо расти, имеют огромные возможности по покупке интересующих их компаний. Таким образом, монопольные позиции интернет-гигантов будут усиливаться и в следующем году. Некоторые компании будут пробовать размещение через прямой листинг, так как в декабре 2020 года SEC одобрила предложение NYSE о введении первичных прямых листингов, что будет быстрее и дешевле для компаний. Думаю, нас ожидает большое количество знаковых IPO: потенциально могут выйти американская Robinhood, китайские Ant и Didi, европейские Transferwise и Blablacar. А вот количество сделок SPAC IPO, скорее всего, уменьшится в следующем году: их денег больше, чем отличных проектов, на которые они претендуют.

Какие новые тренды вы выделили бы в венчурном рынке?

Венчур всегда отражает те направления, куда будет двигаться человечество в ближайшем будущем, а сейчас это борьба с пандемией и тренд на удаленную работу, личная безопасность человека. Стиль жизни меняется прямо на наших глазах, поэтому еще большими темпами будет расти биотек, технологии бесконтактной доставки, в том числе и с помощью дронов, будет очень сильно развиваться телемедицина — мы сейчас находимся в самом начале пути. Разработки, помогающие удаленному обучению, также будут востребованы. Пандемия изменила многие правила в американском обществе — еще быстрее происходит расслоение, поэтому тренд на кибербезопасность также будет расти.

Каким, на ваш взгляд, станет 2021 год для венчурного инвестора? Стоит ли заходить на рынок новым частным или корпоративным инвесторам?

Я оптимист и считаю, что этот год будет успешным для всего венчура в целом. Конкретный процент роста прогнозировать пока трудно из-за волатильности, связанной с эффективным внедрением вакцин и открытием стран. Многое в экономике будет зависеть не только от новой программы Байдена по денежному стимулированию, но и от того, насколько он справится с реальными проблемами роста затрат госэкономики, госдолга, инфляцией, безработицей в среде малого бизнеса. От этого во многом будет и зависеть глубина коррекции на фондовом рынке. Бумирующие сегменты венчурного рынка продолжат свой рост, будем ждать новых громких технологических IPO и выходов на прямой листинг.

Что касается российского рынка — с одной стороны, нас может ожидать падение потребительского спроса населения в связи с коронакризисом и некоторое замедление роста доходов IT-проектов; с другой стороны — мы ждем выхода на IPO таких компаний-лидеров в своих сегментах, как Ivi, Wildberries, стартапа электромобилей Arrival, что будет очень позитивно.

На мой взгляд, новым частным и корпоративным инвесторам, безусловно, следует выходить на рынок. Как для работы на фондовом рынке тебе необходим правильный брокер и отличные аналитики, чтобы не прогореть, так и для эффективной работы на венчурном рынке надо иметь правильную математическую и экономическую стратегию, экспертизу и понять, с кем ты будешь соинвестировать. А делать это лучше с профессионалами, имеющими успешный трекшн.